Хватит наивничать, вы ученые. Масса примеров — от нас до Чили. Что после серых приходят черные — это не новости, вас учили. Эта цитата настолько культова... Вот вам Стругацкие, налегайте! Можно подумать, что после Путина может возникнуть Махатма Ганди. Нет! После долгого вырождения мы заржавеем, мы порыжеем... Бывают разные наслаждения — есть наслаждение разложеньем. Да, после серых приходят черные, мы их заслуживаем, проштрафясь. Пассионарные, увлеченные — на них надежда, писал Кавафис. Вообще, история — вещь коварная, я вам не зря настроенье порчу. Не просто «мы ожидали варвара» — нет, мы ему готовили почву, целенаправленно деградируя, стремясь в безликую идеальность, тупея, чтоб гадина ни единая на этом фоне не выделялась...
(Иные спросят, хрустя попкорнами, вникая в суть моего отчета: кого имею в виду под черными? Барак-Обаму, кого еще-то.)
Теперь довольные, беспристрастные, прошепчут в позах своих покорных: а разве лучше бы были красные? О да! Уж как-нибудь лучше черных. Но здесь, от севера и до Каспия, куда смятенный взор ни кидаешь, — надежно выродились все красные в таких коричневых, что куда уж. Спросите властию обреченного, уже не просто ожесточенного, а как бы налитого цикутой: что он предложит, помимо черного? Он сам чернеет с каждой секундой.
Есть ход истории, он не лечится, не ждет в конце череда наград нас. За что я, в общем, люблю Отечество? За все, но более — за наглядность. Сперва — имперцы, потом — кочевники; сперва — Сильвестры, потом опричники... Все это было в любом учебнике, но их читают только отличники! Кому угоден пример Европы-то, вой бесноватого патриота? Теперь мы все постигнем из опыта, и станем опытом для кого-то. И если почва давно окислена, и самый воздух отравлен серым, — любая жизнь все равно осмысленна, служа соседям дурным примером.
Но если даже от милой Родины уже остались кожа да кости, все ждешь — не все же мы тут Володины! — когда закончится, что же после? Уже идут разговоры смелые, их либеральный ведет иуда, что после черных настанут белые, сплошь белоснежные, — но откуда? На правом фланге, на левом фланге ли — оскал голодного троглодита. В раю, конечно, сплошные ангелы, но в рай, поди, ещё попади-то! Иные скажут с наивной верою — они застоя не повидали, — что после черных обратно серою предстанет матрица. Но едва ли. Иные, свежие и отважные, не зная вкуса жизни соленой, тут видят призрак весны оранжевой, а я скорее тоски зеленой. Все краски спектра меня не радуют, совсем не этого мы хотели ж, — но как иначе? Ведь даже радуга — сегодня символ ЛГБТ лишь. И я, в отличие от Кавафиса, певца метафоры, а не факта, — на это дело смотрю без пафоса. Уже не страшно, а стыдно как-то. Мы все в провале, с детьми и женками — бойцы, коллеги, певцы, калеки, и после черных тут будут желтые.
Станислав Паплинский - десантник, механик-водитель МТЛБ. 20 января 2015 г. управлял одним из трех МТЛБ, которые направлялись в Донецкий аэропорт для вывоза раненых. Машина взорвалась. Станислав попал в плен, где провел 197 дней. 6 августа 2015 г. вернулся домой.
«Сидя в плену, я слышал постоянно один и тот же вопрос.... По этому поводу я написал следующий стишок».
ЗАЧЕМ НА МОЙ ЗЕМЛЯ ПРИШЕЛ
Зачем на землю к нам пришел? Вопрос мне задал Русский воин Он говорил что доброволец А вот зарплатой не доволен
Зачем на мой земля пришел? Чечен с вопросом в душу лезет И вынимая острый нож Как злых собак грозится резать
Зачем на мне земля пришла? Спросил Якут тупой как пень И служится ему прекрасно А дома ждет его олень
Зачем на мой земля пришел? Узбеку стало интересно Он так смеялся что глазам От смеха было очень тесно
Узбек! Якут! Чечен и Русский! Я человек а не скотина Донбасс моя земля родная Донбасс на веки УКРАИНА!!!
Эмма Шиманович [vr][imgraz=60]http://ascetics.ucoz.ua/_fr/5/5602546.jpg[/imgraz][/vr] Рассвет приходит к тем, кто видел тьму Во всём её убийственном величии... Кто плакал от людского безразличия, Но безразличным не был ни к кому!
Рассвет приходит к тем, кто был в пути, Не зная ни усталости, ни лени. Кто, обессилев, падал на колени, Но поднимался, продолжал идти...
И, зажимая волю в кулаки, Вдруг находил ромашковое поле, И, задыхаясь от щемящей боли, Свои ладони прятал в лепестки!
К тем, кто, похоронив свои мечты, И, помянув их, устремлялся дальше. Кто смог среди предательства и фальши, Не растерять душевной чистоты!
Нечаянно в небесной синеве, Вдруг распахнутся солнечные двери. Рассвет приходит к тем, кто верил в свет. Абсурдно, до последнего. Но - верил!.
*** [vr][/vr] Мертвий сон галактик як не здушить нас, Спати, спати, спати, бо минувся час. Ніч блукає глупа у глухім степу. Хто там світ протупав — тупу-тупу-ту. Чи якась почвара, чи якійсь відьмак, Чи господню кару насилають так? Ніби дерта рана репається діл, Та, од жаху п’яний, стелеться ковил. Вирви та байраки, скитських баб ряди. Хто ж то до галактик, був проклав сліди? Що, як це останній із живих людей, Кинув край страждання і до неба йде. В цій-бо коловерті, в царстві сатани, Ні життя , ні смерті, лиш блаженні сни. Мертвий сон галактик як не здушить нас, Спати, спати, спати, бо минувся час.
*** Уже Софія відструменіла, відмерехтіла бузковим гроном. Ти йшла до мене, але не встигла за першим зойком, за першим громом.
Немов почвара в пекельнім колі, довкола ж тіні, довкола кволі. Благословляю твою сваволю, дорого долі, дорого болю.
Сніги і стужа. Вітри й морози. Гудки і крики. Чорні прокльони. Собачий гавкіт. Крик паровоза. І закмашини і заквагони.
Шпали і фари, пси і солдати, рейки, і пруття, і загорода. Впали і хода. Встали і хода. В плечі штовхають нас автомати.
Квадратне серце — в квадратнім колі, в смертнім каре ми падемо долі. Благословляю твою сваволю, дорого долі, дорого болю.
На всерозхресті люті і жаху, на всепрозрінні смертного скрику дай, Україно, гордого шляху, дай, Україно, гордого лику!
[/vr]
