Жил-был Широкий Кругозор. Но мама постоянно говорила ему: - Хватит витать в облаках. А в школе требовали учить все от сюда и до сюда. И только так, как написано. И Кругозор все сужался и сужался, пока не стал точкой . Точкой Зрения. инфа из интернета
C БОГОМ!!
Сообщение отредактировал Julia - Пятница, 28.09.2012, 14:09
К востоку от деревни, на берегу моря стоит исполинский храм с множеством колоколов, — промолвила женщина. Мальчик заметил, что она облачена в необычные одежды, а на голове у нее покрывало. Он никогда не встречал ее прежде. — Видишь? — продолжала она. — Ты пойдешь туда и расскажешь обо всем, что найдешь там. Мальчик, очарованный ее красотой, отправился, куда было сказано. Сел на песок, устремил взгляд на горизонт, но увидел то же, что привык видеть всегда — синее небо и океан. В разочаровании он добрел до соседней рыбачьей деревушки, спросил тамошних жителей, не знают ли те, где остров, на котором стоит храм. — А-а, так ведь это же было давным-давно, во времена моих прадедов, — ответил ему старый рыбак. — Потом случилось землетрясение, и остров погрузился в пучину. Он скрылся под водой, но мы, хоть и не видим его больше, все же слышим изредка, как из глубины доносится звон его колоколов. Мальчик вернулся на берег, стал прислушиваться в надежде уловить этот звон. До вечера сидел он у моря, но слышал только, как шумят волны да кричат чайки. Когда спустилась ночь, пришли за ним родители, увели домой. А наутро он уже снова был на берегу, ибо не мог поверить, чтобы такая прекрасная женщина солгала ему. Если когда-нибудь они встретятся вновь, он вправе будет сказать, что острова не видел, но зато слышал, как подводные течения, раскачивая колокола храма, заставляли их звучать. Так прошло много месяцев; красавица так и не вернулась, и мальчик позабыл ее; теперь он был непреложно уверен, что должен добыть сокровища затонувшего храма. По звону колоколов он определит, где тот находится, и тогда сумеет найти спрятанные сокровища, Он потерял интерес к школе и к тем, с кем дружил прежде. Он сделался излюбленной мишенью для насмешек и острот своих сверстников, твердивших: «Он — не такой, как мы. Часами он созерцает море, вместо того чтобы играть с нами». И, глядя, как он сидит на берегу, все потешались над ним. Ему так и не удалось услышать звон колоколов, но мальчик научился кое-чему другому. Мало-помалу он начинал понимать, что рокот волн, который он слушает столько дней, уже не отвлекает его, а потом — и довольно скоро — привык и к крикам чаек, и к жужжанию пчел, и к шуму ветра в кронах пальм. Шесть месяцев минуло со времени его встречи с красавицей, и мальчик был теперь способен не отвлекаться ни на какой шум — но и звона колоколов на затопленном храме больше не слышал. Приходили к нему рыбаки, настойчиво говорили: «Мы слышали!» А мальчик услышать не мог. По прошествии еще некоторого времени рыбаки заговорили с ним по-другому: «Ты, — сказали они, — чересчур озаботился тем, чтобы услышать звон, идущий из глубины; забудь о нем, возвращайся к друзьям и прежним забавам. Быть может, только рыбакам дано услышать эти колокола». А когда прошло уже около года, подумал мальчик: «Может быть, они правы. Вырасту, стану рыбаком и не буду больше каждое утро приходить сюда, потому что мне больше не нравится этот берег». И еще подумал: «Наверное, все это — легенда, а если и нет, то от землетрясения колокола разбились и никогда больше не будут издавать звон». В тот день он решил вернуться домой. Ему захотелось вплотную подойти к самой кромке берега — попрощаться с океаном. Еще раз он окинул взглядом все, что окружало его, и — раз уж не надо было больше прислушиваться, не раздастся ли звон колоколов, — сумел улыбнуться, внимая крикам чаек, рокоту волн, шуму ветра в кронах пальм. Издали донеслись до него голоса друзей, и он обрадовался тому, что совсем скоро вернется к детским своим забавам. Да, он испытывал радость и чувство благодарности за то, что живет на свете, — эта благодарность доступна только детям. Он был уверен в том, что не потратил время впустую, ибо научился созерцать и почитать Природу. И вот потому, что внятны стали для него рокот волн, крик чаек, шелест листьев, голоса играющих вдалеке друзей, он услышал и первый удар колокола. Потом еще один. Потом еще и еще, и вот, вселяя в его душу ликование, зазвонили все колокола затопленного храма.
Спустя много лет, уже взрослым, он вернулся в ту деревню на берегу, где прошло его детство. Он давно оставил мысль о том, чтобы поднять со дна морского лежавшие там сокровища: быть может, все это существовало давным-давно лишь в его воображении, и не было того затерянного в глубинах детской памяти вечера, когда до него донесся звон храмовых колоколов. И все же ему захотелось пройтись по берегу, послушать шум ветра и крик чаек. И безмерно было его удивление, когда он увидел — на песке сидит та самая женщина, что рассказала ему о храме на острове. — Что вы здесь делаете? — спросил он. — Жду тебя, — отвечала она. Хотя минуло уже много лет, женщина выглядела в точности так же, как и в день их первой встречи, и покрывало, под которым она прятала волосы, с годами не выцвело и не истрепалось. Она протянула ему чистую тетрадь в синей обложке, — Пиши: «Воин света внимательно вглядывается в детские глаза, ибо им дано видеть мир, лишенный горечи. Когда воин света хочет узнать, достоин ли доверия тот, кто рядом с ним, он старается увидеть его глазами ребенка». — А кто такой «воин света»? — Сам знаешь, — с улыбкой отвечала она. — Тот, кто способен постичь чудо жизни, бороться до конца за то, во что верует, и слышать колокольный звон, доносящийся из морской пучины. Он никогда не считал себя воином света. А женщина, похоже, прочла его мысль и сказала: «На это способны все. И, хотя никто не считает себя воином света, каждый человек может стать им». Он проглядел страницы тетради. Женщина снова улыбнулась. — Пиши о воине света, — сказала она.
Однажды к Будде пришел монах и попросил открыть ему третий глаз. На что Будда ему сказал: "Пожалуй, я помогу тебе, но для начала не думай про белых обезьян". Монах пошел спать, а утром пришел возмущенный: "Я всю ночь не спал! Как ни старался, не смог не думать про них. Белые обезьяны сотнями роятся у меня в голове! Чем больше хочу от них отделаться, тем сильнее они меня преследуют".
Как по вашему, что означает - не думать про белых обезьян?
Для меня - это о принятии. В данном случае - своих мыслей.
Да, здесь речь идёт о мыслях. Но что обозначает образ белых обезьян.Ведь белых обезьян в природе нет, вот с этой точки я и понял эту притчу... Значит не надо думать о том, чего в природе нет.. О чём я ? как по вашему?
Однажды к Будде пришел монах и попросил открыть ему третий глаз. На что Будда ему сказал: "Пожалуй, я помогу тебе, но для начала не думай про белых обезьян". Монах пошел спать, а утром пришел возмущенный: "Я всю ночь не спал! Как ни старался, не смог не думать про них. Белые обезьяны сотнями роятся у меня в голове! Чем больше хочу от них отделаться, тем сильнее они меня преследуют".
Как по вашему, что означает - не думать про белых обезьян?
Ха это из притч о Хадже Насреддине, когда ростовщика которого он спас и пообещал утопить в том же водоеме, надо было исцелить от горба, да он так и грит не думай об обезяне с красной "попой", тот тужился тужился и короче, Хаджа тем самым нашел предлог не исцелять ростовщика.
|| Суд состоит в том что свет пришел в мир. || Не закрывай рот тем, кто открывает тебе глаза
Да, здесь речь идёт о мыслях. Но что обозначает образ белых обезьян.Ведь белых обезьян в природе нет, вот с этой точки я и понял эту притчу... Значит не надо думать о том, чего в природе нет.. О чём я ? как по вашему?
Так вопрос воли. Это испытание, причем ужасно мягкое, Хаджа Насреддин его еще выразил -что вы ему кричите давай-кричите на, держи. Ну воля либо тони либо держись за давай ))))
|| Суд состоит в том что свет пришел в мир. || Не закрывай рот тем, кто открывает тебе глаза
Но что обозначает образ белых обезьян.Ведь белых обезьян в природе нет, вот с этой точки я и понял эту притчу... Значит не надо думать о том, чего в природе нет.. О чём я ? как по вашему?
Просто для меня образ белых обезьян стал аналогией тех наших мыслей, когда мы думаем о том, чего нет на самом деле. То есть мечтаем, фантазируем, и ссоримся с кем-то, доказывая что не хотели обидеть, что нас не так поняли. Если замечали, то мечты дело бесплодное, так не бывает, как мы строим в воображении и наслаждаемся своей фантазией. А сам процесс такой работы ума уносит его в иллюзии, выводит за рамки трезвости и пребывания на оси здесь и сейчас.И понятно,что при таком образе мысли мы подкармливаем минусы в себе.
Просто для меня образ белых обезьян стал аналогией тех наших мыслей, когда мы думаем о том, чего нет на самом деле. То есть мечтаем, фантазируем, и ссоримся с кем-то, доказывая что не хотели обидеть, что нас не так поняли. Если замечали, то мечты дело бесплодное, так не бывает, как мы строим в воображении и наслаждаемся своей фантазией. А сам процесс такой работы ума уносит его в иллюзии, выводит за рамки трезвости и пребывания на оси здесь и сейчас.И понятно,что при таком образе мысли мы подкармливаем минусы в себе.
Нет Игорь, все вроде так и немного не так. Любое наше желание, если оно в промысле Божьем исполняется, вопрос только когда и в каком виде. Мы же всегда желаем получить по формуле: Господи на все воля твоя, но сделай как Я хочу! И что получается.... все просто, так как желаемое мы хотим обрести именно в том виде как "заказывали" то постоянно возвращаемся к своему"заказу", зацикливаемся на этой мысли....и тормозим лаптями Получается те же самые обезьяны, то есть постоянно думаешь о желаемом и в итоге можешь не заметить в своей упертости, что желаемое то было рядом, только в другом виде и ты его не увидел. Как Ольга говорит: посыл-исполнение, то есть попросил и забыл, на верху давно все случилось))) А у меня сплошные "обезьяны" постоянно думаю о том . о чем надо расслабиться и забыть, тогда и получится))))
